Советская власть, увеличивая количественный состав интеллигенции, а интеллигентность всеми имеющимися у нее средствами уничтожала. Честность, принципиальность, твердость характера приветствовались лишь в том случае, если они не затрагивали интересов партийных функционеров и их прислужников. И, наоборот, в номенклатурных кругах приветствовались соглашательство, угодничество, лесть, раболепие, пресмыкательство. Начиная со знаменитого ярлыка, использованного вождем мирового пролетариата в отношении интеллигенции, заканчивая размерами зарплат советских артистов, учителей, библиотекарей и т.д., всячески подчеркивалась второсортность людей этой категории[1].
Все это вело к трансформации общественного сознания и изменению в не лучшую сторону национального менталитета. В своих рассуждениях по поводу национально-культурной идентичности в России профессор кафедры социальной философии Российского государственного социального университета Ольга Борисовна Скородумова, ссылаясь на статью Льва Гудкова[2], пишет: «По мнению автора, система понижающей идентификации опирается на запросы городского люмпена, его моральных оценок и стандартов поведения. Третируются все виды творческой активности, допускается лишь организационно-рутинные или технологически-инструментальные действия. Формируется новый тип человека, существование которого становится атомизированным и изолированным одиночеством. Поведение такого человека основывается на демонстративном хамстве, <…>, открытом неуважении к другим.
Характеристика негативной идентификации, действительно имеет место в криминальной субкультуре. Жесткая иерархическая система «воров в законе», безоговорочное подчинение лидеру, пренебрежение индивидуальностью, зависимость и чувство страха перед расправой позволяют говорить о наличии резко заниженного статуса рядового члена, всеобщей ненависти и недоверии. Формирование особого уголовного языка, песенного фольклора и литературы свидетельствуют о наличии специфической субкультуры. Не случайно, привлекая материал для аргументации собственной позиции, Л. Гудков ссылается на произведения В. Шаламова, которые столь популярны в уголовном мире»[3].
____________________
1. Не менее лживо власть относилась и к рабоче-крестьянскому сословию. Провозгласив его гегемоном революции, назвав в начале свою партию в его честь рабоче-крестьянской, на самом деле никакими реальными полномочиями рабочих и крестьян она не наделяла. Вся власть была сосредоточена в руках тех, кто от рабочих и крестьян был далек по образованию, соответствующему характеру труда и образу жизни, а от интеллигенции – по морально-нравственным характеристикам.
Чтобы держать необразованное большинство на дистанции от образованного меньшинства, среди которого иногда появлялись люди, осознающие грандиозность коммунистической утопии, основанной на жертвах своих же соотечественников, власть время от времени дискредитировала интеллигенцию в глазах населения каким-либо «делом врачей» или изгнанием А.И.Солженицына.
2. Гудков Л. К проблеме негативной идентификации.
3. Скородумова О.Б. Национально-культурная идентичность в России в условиях становления информационного общества.
Олег Михайлов
25 сентября 2012
«Моя интеллигентность была для меня всегда в условиях революционной работы источником самых тягостных и унизительных переживаний» (Равдоникас В.И. Машинописный оригинал заявления в СПб филиале Архива РАН).
Но есть на этот счет и другие мнения:
«Не следует упускать из виду, что в социалистическом обществе сложились особые условия для развития как интеллигенции, так и интеллигентности. Была поставлена и решена задача подготовки новых кадров интеллигенции из рабочих и крестьян, повысились требования к профессиональной квалификации интеллектуального труда. Обязательность и общедоступность образования уничтожили прежние связанные с ним привилегии. Можно согласиться с В.Р. Лейкиной-Свирской, считающей «методологически правильным, что определение социалистической интеллигенции построено вне нормативных морально-психологических критериев и лишено элитарных акцентов. Социологическое определение этим не обедняется и не противопоставляется понятию интеллигентности. Представляется, что интеллигентность — это производное от уровня умственной, нравственной и эстетической культуры людей, которое не может быть абстрагировано как общее качество профессиональной интеллигенции». Понятие интеллигентности закономерно перестает быть «привилегией» интеллигенции и в то же время распространяется лишь на часть ее. Интеллигентность в условиях всеобщей доступности культуры общество вправе ожидать от любого своего представителя» (Климова А.В. Интеллигентность и интеллигенция).
«Укрепление государственности шло путем централизации и концентрации власти через массовые репрессии и идеологические чистки.
Все это создало в обществе в целом, и среди научно-инженерной общественности в особенности, с одной стороны, атмосферу неуверенности, страха и приспособленчества, а с другой революционного восторга (О, спасительная пластичность человеческой психики!) и искреннего желания без колебаний следовать генеральной линии партии и ее вождя. Для культуры это практически смертельно, гибнет при этом если и не сама интеллигенция, то ее интеллигентность исчезает без остатка и наверняка» (Карлов Н.В. Интеллигентна ли интеллигенция?).
«Уже в 1938 г. отец народов И.В. Сталин, выступая на совещании пропагандистов, говорил: «Все наши люди состоят из интеллигенции, это надо вбить в головы. Интеллигенция у нас должна быть солью земли. Раньше издевались над интеллигенцией, потому что она служила не земле, а небу – не народу, а эксплуататорам…» Почему же советская интеллигенция была такая передовая? А потому, что эта прослойка была нищей и, вследствие своей бедности, была вынуждена продавать себя ради куска хлеба» (Калихман Г. Этюд об интеллигенции и интеллигентности).
«Если допустить, что старое народничество и переоценивало значение интеллигенции, то русский ортодоксальный марксизм сводил его на нет» (Иванов-Разумник Р.В. Что такое интеллигенция?).
«Не понимание истинной роли интеллигентности в развитии социальной среды, приводит к её принижению или пренебрежению. К сожалению, советская интеллигенция прошла этот путь. По сути её не могло быть, поскольку основной дух российской интеллигентности был истреблён революцией, которую организовывали люди, считавшие себя интеллигентами» (Кривенко Н. Интеллигенция).