Первая причина заключается в том, что, начиная с авторов «Вех», назвавших интеллигентами радикально настроенных интеллектуалов, в различного рода публикациях можно встретить утверждение, что интеллигенция виновна во всех социальных катаклизмах, сопровождавших Россию на протяжении последнего столетия[1].
А в нынешнее время потому, что в менталитете немалой части представителей современной интеллигенции чувство собственного достоинства подменено чувством собственного превосходства. Поэтому ведут они себя надменно, всем своим видом демонстрируя, что не все из них солидарны с М.С. Каганом, утверждавшем, что «интеллигентность несовместима с убеждением в собственной непогрешимости и, тем более, с самовлюбленностью»[2].
______________________
1. На самом деле, все обстояло несколько иначе. В начале пошлого века ту категорию людей, которых объединял высокий, по сравнению с остальной частью населения, уровень образованности, всех подряд стали называть интеллигенцией. Не обошлось здесь, конечно, без Даля (см. историю слова «Интеллигенция» на academic.ru). Некоторая часть этих людей, из-за наличия у них чувства собственного, гражданского и профессионального достоинства, захотела создать в России порядок, подобный европейскому. Другие же, у которых формально было то же образование, но вместо чувства собственного достоинства было чувство собственного превосходства, предпочли это сделать решительно, революционным путем. Последствия этого решения известны. «… очень значительная часть русской интеллигенции не помышляла о революции (либералы), есть и в святцах интеллигенции имена, не имеющие ничего общего с политической борьбой» (Федотов Г.П. Трагедия интеллигенции).
2. Каган М.С. Воспроизводство российской интеллигенции как педагогическая проблема.
Олег Михайлов
9 сентября 2011
«С едким сарказмом Маркс критикует ту часть ученых, которых он называет сикофантами буржуазии, продающих не только свои знания, но и совесть денежному мешку. Суровую оценку получила и мелкобуржуазная интеллигенция с ее фразерством, неустойчивостью и беспартийщиной. И в то же время Маркс и Энгельс с большой симпатией отзывались о той интеллигенции, которая стала на позиции революционного пролетариата и отдает все свои силы и знания делу переустройства общества» (Добрускин М. Е. О генезисе философского понятия интеллигенции).
«Несомненно, конформизм, скажем об этом предельно вежливо, практически всей массы людей, причисляющих себя к интеллигенции или традиционно рассматриваемых принадлежащими к таковой, сыграл свою роль в формировании негативного к ней отношения. <...>
Лицемерное притворство, лживость фразеологии, какая-то скользкая фальшивость чувствовалась и власть предержащими, и народными массами. Уважения к интеллигенции, рассматриваемой упрощенно и безосновательно как нечто целое, это не прибавляет.
Неинтеллигентность интеллигенции, ее вторичность вот что лежит в основе скверного к ней отношения.» (Карлов Н.В. Интеллигентна ли интеллигенция?).
«… большая часть гуманитарной интеллигенции стала осознавать себя как двуличную, а затем приняла двуличие и обман как норму. Очень многие впали и в цинизм» (Кара-Мурза С.Г. Разрушение культуры // Кризисное обществоведение).
«… утратившие под ногами твёрдую почву отечественных преданий и повторяющие как «попугаи чужие слова и мысли», российские интеллигенты стали наиболее восприимчивы к любым доктринам (в основном разрушительным)» (Лабанов С. Феномен российской интеллигенции).
«Мне кажется, нам с вами, преподавателям и родителям, пора заняться действительно своим делом — самосовершенствованием. Раз уж нас занесло в ряды интеллигенции, давайте будем восстанавливать естественные связи понятий. Ведь только так можно остановить опасный процесс деградации интеллигенции» (Маслакова А.А. Дорасти до пуделя: еще одна версия «современной интеллигенции»).
«Еще К.Н. Леонтьев сетовал на то, что русские интеллигенты — самые наивные и доверчивые ко всему, что они считают новым и что имеет западное происхождение, а потому «русский народ интеллигенцию не любит»» (Ярош Н.Н.«Интеллигентные интеллектуалы» — движущая сила модернизации России).
«Нынешние все более частые декларации, что образование не гарантирует интеллигентности и что в людях простых и неученых можно встретить больше интеллигентности, чем в иных профессорах, — это только значит (как мы уже говорили), что понятие интеллигентности сдвинулось в область чистой нравственности и что иные профессора, видимо, на самом деле образованны плохо» (Гаспаров М.Л. ИНТЕЛЛЕКТУАЛЫ, ИНТЕЛЛИГЕНТЫ, ИНТЕЛЛИГЕНТНОСТЬ).
«… у постсоветской постинтеллигенции нет совести – вместо совести у них корпоративная этика» (Кантор М. Русский интеллигент).
«… в определениях интеллигенции, в том числе самоопределении, встречаются абсолютно исключающие друг друга вещи, вплоть до «я – интеллигент, но вся интеллигенция, как выразился Сатаров, …». Это не то чтобы неготовность идентифицироваться, а напротив, демонстративное противопоставление. <...>
Мне все-таки кажется, что действительно, годы, которые я хорошо знаю, 60-е-70-е, начало 80-х, при том что они вроде бы звездные годы для интеллигенции, и мифы об интеллигенции, и идеология интеллигенции, мне кажется, что самое интересное, что было тогда сделано и что так или иначе дошло до нынешнего дня, связано не с интеллигенцией, а или с профессиональной работой, или с второй культурой и диссидентством. Ни то, ни другое в чистом виде не есть интеллигенция» (Дубин Б. Интеллигенция и интеллигентность на телеэкране).
«В годы советской перестройки интеллигенция держала массу настроениями рынка, социальной справедливости, демократии, благоденствия. Теперь держит настроениями индивидуализма — «жить для себя», «работать исключительно ради денег». В годы советской перестройки интеллигенция «раскачивала» массу, общественный строй, теперь она стабилизирует массу, став ее частью, влияя на ее настроения» (Карпухин о., Макаревич Э. «Новая» интеллигенция и интеллигенция массы).
«В условиях современной либеральной демократии часть интеллигенции, обслуживающей влиятельные социальные группы общества или будучи вынужденной идеологически обосновывать социальное и политическое положение тех, от кого она зависит, во многом утрачивает свои гуманистические возможности. В таком случае для нее оказывается благозвучнее называться интеллектуальной элитой, чем неинтеллигентной интеллигенцией. Так как новые условия зачастую не позволяют интеллигенции оставаться интеллигентной, есть искушение переименовать ее также по западному образцу в интеллектуалов. <...>
А так как не все те, кто принадлежал к интеллигенции, соответствовали создавшимся в новых социальных условиях представлениям о ней, то на долю этих людей могло выпадать и нелицеприятное отношение со стороны других социальных групп или их представителей и вопросы, подобные названию статьи Н.В. Карлова: «Интеллигентна ли интеллигенция…? »» (Климова А.В. Интеллигентность и интеллигенция).
«В среде советских интеллектуалов получили распространение клеветники, добровольные и платные доносчики, стукачи, предатели, провока¬торы, лицемеры с рабской психологией — сколько их развелось среди выпускников советской высшей школы! И все они в глазах народа выглядели представителями интеллигенции!» (Соколов А. В. Поколения русской интеллигенции. — СПб.: Изд-во С59 СПбГУП, 2009, с. 61).
«Из рядов советской интеллигенции стремительно выделилась группа тех, кто открыто продекларировал полный разрыв с «советским прошлым» и попытался позиционировать себя как настоящую подлинную российскую интеллигенцию, возрождающую традиции дореволюционной интеллектуальной элиты. В первой половине 90-х годов ХХ века этим людям еще удавалось поддерживать тесные контакты с представителями средств массовой информации, политическими организациями и даже некоторыми властными институтами, но в середине 90-х годов и, особенно, в конце ХХ века эти контакты приобрели откровенно формальный характер или были полностью разорваны» (Сибиряков И. В. Интернет-интеллигенция: миф или реальность?).
«Русская интеллигенция как особая историческая реальность уже фрагментирована и фактически не существует вне своих обломков. На поверхности общества еще можно обнаружить внешние признаки интеллигенции: бороды, ученый профессорский язык, красиво изданные книги, разговоры у камина и прочий антураж. Но это всего лишь видимость. Нет главного — основополагающих ценностей, в свое время обозначивших появление интеллигенции и способствовавших ее полуоппозиционному выживанию при советском строе. Мир рыночной «радиации» оказался более проникающим и убийственным для интеллигенции, чем аппаратный тоталитаризм» (Покровский Н.Е. Прощай, интеллигенция!).
«Зачем высмеивать эту горьковскую интеллигенцию? Уровень их отвлеченных, интеллектуальных бесед выше, чем у современной интеллигенции. Это было еще в семидесятых. Когда была премьера «Дачников»? В 76-м? Тогда наши интеллигенты уже были заняты в основном бытовыми проблемами — где что достать. Уже прогнозировалось то, что язвами полезло сейчас. Да, Горький считал их бездуховными, но на уровне той нашей интеллигенции они тогда были духовны. Понимаете? Какая там бездуховность в «Дачниках»? А посмотрите на нынешнюю интеллигенцию. О чем разговоры? Только о деньгах, о том, кто лучше устроен. А там? То, что Горький высмеивал, — сегодня вершина духовности» (Н.А.Товстоногова, — Семен Лосев: БДТ. «Дачники». 1975-76гг.).
«Гуманитарное образование, рассуждал он, закончилось у всех его гавриков в школе. Музыкой, например, они последний раз занимались в седьмом классе, на уроках пения. С тех пор только укреплялись в своем невежестве и деградации, поскольку в университетах на биофаках никакого гуманитарного пополнения организма не происходит. Несмотря на диплом высшего образования, а также аспирантуру, то есть наивысшего образования, все равно цивилизованными людьми их считать нельзя. И в этом дремучем состоянии они хотят превратиться в профессоров и наставников. Что окончательно опозорит нашу интеллигенцию (Гранин Д.А. Зубр: Повесть. М.: Известия, 1987. С. 229).
«… интеллигенция — вовсе не чуждое России порождение южного солнца и не могла бы расти под тропиками. Она ни в какой стране не годится и не может иметь значения, кроме своего отечества, если только решится признать правоту его и слить свои идеалы с его историческою работой. Но для этого потребен великий переворот интеллигентной души, великий нравственный подвиг, на который не хватает сил, особенно потому, что подвиг нужно начинать с покаяния, с признания своих великих заблуждений. «Смирись, гордый человек!» — говорил ей Достоевский, а у самовлюбленной в своем одиночестве интеллигенции смирения именно и недостает» (Тихомиров Л.А. Национальный пророк интеллигенции (о Достоевском)).
«Вкратце можно указать лишь на присущий интеллигенции снобизм в отношении других социальных групп; критический взгляд на государственные и религиозные институты; моральный и этический нигилизм; ценностный догматизм; желание «обустроить» весь мир по собственным лекалам и ощущение собственной «выделенности»» (Александр Шмелев: Я голосовал за Путина).
«Связано это с тем, что в процессе получения высшего образования, в процессе занятий творчеством и тому прочее, у интеллигента укореняется в голове чувство собственного превосходства над обычным людом. Рабочие, врачи, учителя и иные группы граждан постепенно становятся для интеллигента «низшим сословием». Вследствие этого интеллигент начинает ожидать, что окружающее его общество будет давать ему некие плюшки в виде работы, денег и власти просто благодаря самому факту ассоциированиия рассматриваемого индивида с какими-то высшими слоями общества» (Праймериз оппозиции: исповедь интеллигента).
«И от интеллигенции меня отталкивает именно дух интеллектуальной гордыни, господствующий в этом *духовном сообществе*» (Буянов С.В. Интеллигенты в Церкви -2. Интеллигенция и хамство).
«… беда в том, что судьбы России и интеллигенции неразрывно связаны, и, как это ни странно, судьба России во многом зависит от судьбы интеллигенции.
И пока интеллигенция «вшивая», будет вшивой и Россия. И в этом беда» (Петров Б.С. Интеллигент или интеллектуал?).
«Пока нельзя сказать, что в мире наступила эпоха простых парней, однако можно твердо сказать, что интеллигенты и аристократы в сегодняшнем мире уже не в авторитетах. Пацанские «понятия» в моде не только в Украине и России – это мировая тенденция» (Украина как все – без интеллигентов и аристократов).
«Это горькая правда, но что мы-то сделали, чтобы народ слушал нас и относился к нам с уважением? Не спрятали ли мы сами от себя свою важнейшую роль? Не уклоняемся ли от её исполнения? А как этот вопрос решён у других народов? Вот у индусов интеллигенцией была и по сию пору остаётся каста брахманов. Она не управляют обществом, не участвует в войнах, торговле, услужении. Её дело – приложение законов Вед к реалиям жизни. Брахманы — хранители и толкователи культуры индийского народа, и в Махабхарате сказано: «Если в своём попечении о брахманах правящие, словно тупоумные, не будут обуздывать свою жадность, то для всех наступит гибель».
В Китае то же. Академик В.М. Алексеев писал: «Образованный китаец является выразителем только своей культуры. Цель его в выработке стиля и навыка, которые позволяли бы ему на экзамене показать, что он постиг всю глубину древней китайской культуры и является её современным представителем»» (Капустян В. За что именно отвечает интеллигенция перед народом?).
«Если китайский, индийский или даже древнегреческий мудрец исходили из идеи, что усовершенствовать мир — это значит усовершенствовать себя, исправить свое знание о мире в случае, если оно не обнаруживает его правильность и гармонию, то носители интеллигентского сознания начинают дрейф в сторону установок, что их образованность, научные взгляды есть основание видеть себя достаточно совершенными для того, чтобы вынашивать проекты улучшения мира, и даже исправления неправильного народа на основе правильного знания о том, каким должен быть правильный мир и правильный народ» (Интеллигенция: прошлое, настоящее, будущее. Ч1).
«…»сталинская» интеллигенция вобрала в себя все лучшее от старой: жажду служения отечеству, презрение мещанства и т.д.
Но с провозглашения курса на рост благосостояния народа при «позднем» Л.И. Брежневе (а то и при Хрущеве) начался ползучий реванш мещанского самосознания, завершившийся «потребительской революцией» 90-х годов XX века» (Интеллигенция: прошлое, настоящее, будущее.Ч2).
«Дело не в приходе рынка как такового. В странах с рыночной экономикой ценят и хорошо оплачивают высококвалифицированный умственный труд. И, первоклассные специалисты, талантливая молодежь бегут от постсоветского антиинтеллектуализма, ни в грош не ставящего интеллект. Дело в характере нашего єрынкаЋ. Его основной смысл заключается в превращении природных ресурсов богатейшей страны в зарубежные активы немногих сограждан. Такому «рынку» интеллект не нужен, даже вреден. Вреден, поскольку задает лишние вопросы и мешает заниматься делом. Конечно, на подобной основе далеко не уедешь. Не создашь дееспособного государства и процветающего общества. И, что имеешь, потеряешь. Но для временщиков это никогда не было аргументом. Так что судьбы России и ее интеллигенции сцеплены намертво. Спастись или погибнуть они могут только вместе». (Виктор Кувалдин Аннотация к статье Владимира Алпатова «ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ В СОВЕТСКОМ ОБЩЕСТВЕ
(1917 — 1991)»).
««Интеллигенция» мало того, что кругом провалилась — она в основной своей массе еще ОМЕЩАНИЛАСЬ, трансформировавшись в обывателей и приспособленцев. Что означает: собачек и канареечек, сплетни, телевизор и демонстративное нежелание ничего знать, сытое чавканье, жирное скотское самодовольство за счет всех, кому плохо и для кого приготовлено неизменное подлое «это ваши проблемы», невозможность поделиться прочитанным И НАПИСАННЫМ и, вследствие этого, кромешное одиночество для любого, стоящего выше мещанского уровня» (Арест-Якубович К. К ВОПРОСУ О КРИЗИСЕ РОССИЙСКОЙ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ).
«Деградация отечественной интеллигенции имеет множество причин, в том числе и подверженность влиянию культуры «массового общества». Бывший госсекретарь США З. Бжезинский в своей книге «Великая шахматная доска» (1998) предлагает свою концепцию культурного превосходства Америки и пишет: «…в области культуры, несмотря на некоторую примитивность, Америка пользуется не имеющей себе равных притягательностью, особенно среди молодежи всего мира…». Утверждая свою культурную экспансию, отмечает З. Бжезинский, Америка «широко полагается в этом на косвенное использование влияния на зависимые элиты», т.е. на интеллигенцию» (Пряжниковы Н.С. и Е.Ю. Интеллигентность как возможный ориентир профессионального развития психолога-практика).
«Стремясь сохранить элементарно приемлемый жизненный уровень, и неспособная в силу общественно-политической разобщенности, противостоять аморализму, транслируемому с верхних этажей социальной пирамиды, массовая интеллигенция двинулась по пути негативной адаптации. Об этом свидетельствуют поборы в средней школе и системе медицинского обслуживания, взятки в суде и правоохранительных органах, и даже… в святая-святых интеллигенции – в отечественной высшей школе. Кто же, в таком случае, может и должен предложить массовым слоям населения образцы социально-одобряемого поведения, более того – общественные идеалы?» (Магарил С.А. Российская интеллигенция: пределы рациональности).
«Потеряв надежду на многообещанное реформаторами процветание, народ утратил доверие не только к былым «властителям дум», но к интеллигенции в целом, как носителю знания, как интеллектуальному лидеру нации. Действительно, превратившись в одну из маргинальных групп, интеллигенция, вместе со скромным благополучием, утратила и социальный статус – «лишилась своей социальной базы» (Р.Рывкина), и уважение общества. Подтверждают это и данные социометрии. Согласно данным Левада-Центра за июль 2006 г. в рейтинге влияния социальных институтов интеллигенция находится на предпоследнем 16 месте; ниже только профсоюзы. Не случайно на телеэкранах ученых сменили православные пастыри» (Магарил С.А. Исчерпана ли социальная роль интеллигенции?).
«Нередко в людях, принадлежавших к интеллигенции, не находили тех качеств, которые традиционно связывались с понятием «интеллигенция», и, наоборот, эти качества находили у людей, принадлежавших к другим социальным слоям или классам. …
Всеобщее и специальное среднее образование закладывало интерес и способность к самообразованию и творчеству, часто развивавшимся до высокого уровня. В условиях провозглашения воспитания нового человека у людей формировались такие нравственные качества, которые соответствовали идеалам всестороннего развития личности. Стремление к идеалам нового общества теперь преобладало не только в среде интеллигенции, но и в большой мере было присуще всем другим социальным группам. В таких условиях требования общественного мнения непосредственно к интеллигенции должны были возрастать. А так как не все те, кто принадлежал к интеллигенции, соответствовали создавшимся в новых социальных условиях представлениям о ней, то на долю этих людей могло выпадать и нелицеприятное отношение со стороны других социальных групп или их представителей» (Климова А.В. Интеллигентность и интеллигенция).
«Процесс психологической и духовной деградации захватил и нынешнюю интеллигенцию, поэтому она не в состоянии выступать в роли истинного лидера. Ни в психологическом, ни в духовном плане. Лишь иногда и кое-где в интеллектуальном плане. Хотя, собственно, у интеллигенции никогда не было должного понимания своей миссии на Земле. Не было и должного чувства ответственности перед Высшими силами Вселенной. Как, впрочем, и перед обществом, и перед человечеством в целом» (Алтунин А.И. Интеллигентность).
«Известное изречение И. Бунина, высоко ценимое интеллигентами, о том, что нет ничего более ценного, чем поэзия и свобода, в современном мире, к сожалению, утрачивает свою ценности: сейчас между свободой и высокой зарплатой русские интеллигенты предпочитают выбирать последнее» (Сяотао Л. Российская интеллигенция в начале XXI века).
««Бегство» от культивирования вещей, неприятие самодостаточности, самодовольства, самовосхваления, самолюбования, и стремление к скромности, аскетизму, самовоспитанию, самосовершенствованию — специфические черты интеллигента. Если бы они активнее развивались в людях, мир стал бы лучше» (Красникова В.П. Природа интеллигенции).
«Есть слово, которое все громче и отчетливее звучит в приватных беседах и оценках происходящего, изредка прорываясь на страницы печатных изданий. Слово это — как удар хлыста: быдло.
Пока оно еще не произнесено во весь голос, оно — при всей своей бичующей резкости — входит в нормативный оборот оглядчиво, боязливо. Для воспитанных людей здесь табу — и дело тут вовсе не в том, что они, эти люди, относятся к народу как к божеству, не в каких-то народнических иллюзиях. Ведь и в самом деле нет ничего гаже и отвратительнее, чем спесь, высокомерное и, в сущности, именно хамское, «быдловое» по природе своей презрение к «простым», людям, к нижестоящим, — так что совсем небезосновательно слово это считается по-своему более страшным и недопустимым, чем любая матерная брань. …
Утверждение образа «быдла» знаменует собой сумерки двухсотлетнего мифа «народа», которым страдали поколения российских интеллигентов. Загадка, над которой мучались эти поколения, разгадана. Авторы отгадки отрекаются от основополагающего мифа и базовой ценности интеллигентского сознания.
В этом смысле утверждение образа быдла знаменует собой смерть российского интеллигента. Интеллигент существовал во вселенной, задаваемой координатами сакральной Власти и сакрального Народа. Власть /Народ, Должное/ Сущее — вот координаты интеллигентского космоса. И когда на месте образа беспредельной в своих качествах субстанции, заключающей в себе все концы и все начала, великого, неизреченного Народа, появляется быдло, — можно свидетельствовать: интеллигенция кончилась. Идущий на смену российскому интеллигенту буржуазный интеллектуал*** переосмысливает сакральные ценности своих предшественников. И в этом переосмыслении миф народа оборачивается быдлом. Что можно сказать на это? Сумерки богов — особое время суток» (Пелипенко А., Яковенко И. Быдло // жур. «Родина», 1996, № 4, с. 21-24).