Возилов В.В. Исторические истоки интеллигенции как исследовательская проблема

В научной литературе и публицистике встречается мысль о том, что интеллигенция является чисто русским феноменом и рассуждать об иных интеллигенциях можно лишь с большими оговорками. Вместе с тем существует точка зрения, согласно которой интеллигенты есть и в других национальных культурах. В начале ХХ века П. Н. Милюков писал: «…интеллигенция вовсе не есть явление специфически русское. Ведь и в других странах интеллигенция, как отдельная общественная группа, возникала, как только рост культуры или усложнение общественных задач вместе с усовершенствованием государственно-общественного механизма и демократизацией управления создавали потребность в специализации и профессиональной группировке интеллигентского труда»[1].

Подобный подход не вызывает возражений: интеллигенция как общеисторическое явление существует у всех народов. Первыми это поняли русские интеллигенты-западники, которые не чувствовали оторванности и отличия от европейских интеллектуалов, поскольку свои мировоззренческие искания рассматривали как часть большой западноевропейской интеллектуальной истории. Вслед за русскими мыслителями наличие интеллигенции в иных этносах признали и западные исследователи. «В каждом обществе, — писал К. Манхейм, — есть социальные группы, главная задача которых заключается в том, чтобы создавать для данного общества интерпретацию мира. Мы называем эти группы интеллигенцией »[2].

Вопросу о наличии интеллигенции в Древнем мире и Античности в исторической науке уделяется мало внимания. Основательные исследования генезиса интеллигенции посвящены лишь российской интеллигенции, начало которой обнаруживается в Киевской Руси[3]. Зарубежные исследователи не уделяют проблеме интеллигенции особого внимания, за исключением сложившегося в ХХ веке направления, занимающегося вопросами «интеллектуальной истории». В отечественных сочинениях по зарубежной истории слово «интеллигенция» нередко используется для обозначения отдельных субъектов духовной деятельности, а известные выражения «египетская», «античная», «римская» интеллигенция употребляются для описания узких групп работников умственного труда. Но чем шире становятся представления исследователей о сущности и составе интеллигенции, тем к более ранним временам относят появление интеллигентов.

В научной литературе представлены различные точки зрения по вопросу возникновения европейской интеллигенции. По мнению П. Лафарга, европейская интеллигенция возникла в середине XIX века[4]. Однако в предисловии к «Истории XIX века» русский исследователь А. К. Дживелегов указал на участие интеллигенции во Французской революции ХУШ века[5]. В книге «История масонства», составленной на основе вышедшего в 1914 —1915 годах 2-томного издания «Масонство в его прошлом и настоящем» (под ред. С. П. Мельгунова и Н. П. Сидорова), есть раздел «Утопическая интеллигенция XVII в.»[6]. В 1883 году в статье «Взгляд на прошлое и настоящее русского социализма» П. Л. Лавров, характеризуя Новое время, писал об интеллигенции как союзнице буржуазии против феодальных рентьеров и коронной администрации[7].

На этом поиск истоков интеллигенции не остановился. Уже упомянутый А. К. Дживелегов в работе «Очерки итальянского Возрождения» писал об интеллигенции эпохи Возрождения: «Интеллигенция была явлением совершенно новым. Этого вида общественного служения не знали Средние века»[8]. Эта точка зрения совпадает с мнением К. Каутского, который относил появление интеллигенции к периоду Просвещения и отмечал ее буржуазный характер[9]. Подобная позиция представлена и в новейших исследованиях, где гуманисты рассматриваются как прослойка светской возрожденческой интеллигенции[10]. Отметим, что вопреки приведенному мнению А. К. Дживелегова, в научных текстах иногда встречаются характеристики средневековых теологов как интеллигентов[11]. Противоречия во мнениях по вопросу времени возникновения интеллигенции дают возможность продолжить поиск ее истоков.

Одним из первых об интеллигенции Древнего мира начал размышлять А. И. Стронин в работе «Политика как наука» (1872 г.). Анализируя социальную стратификацию общества, он отмечал, что класс интеллигенции не имеет никакого сомкнутого положения в обществе, он не ограничен никаким общественным кругом, из которого было бы невозможно выйти: Эзоп был раб, Гораций — отпущенник, тогда как ни один эвпатрид или патриций не был возможен между рабами[12]. Отечественные авторы и в дальнейшем обращались к вопросу об интеллигенции Древнего мира и Античности. В начале XX века А. А. Блок использовал понятие «римская интеллигенция», относя к ней Цицерона[13]. Наиболее широко суть и задачи интеллигенции понимал Р. Ю. Виппер. По его мнению, интеллигенты являются истинными основателями и руководителями грандиозного общественного целого, интеллигенции принадлежит заслуга в создании систем воззрений и религий, она же систематизирует народное искусство[14]. Позже проблема исторического генезиса интеллигенции получила отражение в специальных словарях и энциклопедиях[15].

Постепенно в специальных работах начал ставиться вопрос о ранних исторических формах интеллигенции[16]. В. И. Кузищин в целом положительно отвечает на вопрос, существовала ли интеллигенция в античном обществе. По его мнению, интеллигенция является перводвигателем исторического процесса, поскольку выполняет основной объем интеллектуальной работы в любом обществе. Как особый социальный слой интеллигенция появилась, считает Кузищин, лишь в эллинистических государствах, где она уже не совпадала ни с сословием жрецов, ни с государственными служащими, ни с аристократией. Наконец, процесс формирования интеллигенции активизировался в эпоху Римской империи, что обусловливалось возросшей потребностью громадного государства в исполнителях умственной работы, с которой могла справиться лишь профессионально подготовленная, многочисленная интеллектуальная элита[17]. Приведенная точка зрения интересна тем, что интеллигенция рассматривается как влиятельный социальный слой Античности, однако, ограничение времени ее появления отдельными государствами и выведение ее за рамки сословной структуры явно суживает само понятие «интеллигенция».

Характеризуя интеллигенцию древних обществ, современные исследователи пытаются найти особые присущие ей свойства[18]. Однако следует отметить, что особый стиль жизни не делает человека интеллигентом, а узкий круг римской духовной элиты (Цицерон, Плиний Младший и их окружение) далеко не охватывает всех интеллигентов империи[19]. Нет достаточных оснований для исключения из числа интеллигенции писцов и жрецов, политиков и военачальников. Все эти люди по роду своей деятельности, уровню образованности благодаря книгам или жизненному опыту, по характеру задач, которые они были призваны решать, являлись интеллигентами. Принадлежность к интеллигенции Цезаря и Августа, братьев Гракхов, Суллы и Помпея определяется работой на особом общественном поприще, где они сознательно и целенаправленно участвуют в организации государственного управления, военного дела, хозяйственно-технологического строительства[20].

Поиски древнейшей интеллигенции не ограничиваются античным миром. «Первые признаки интеллигенции, — пишет В. Н. Самченко, — мы встречаем в древних государствах, основанных на азиатском способе производства. Но там господствует еще глубокий синкретизм в сфере умственного труда. Духовное производство либо составляет сторону административно-управленческой деятельности и служения культу, либо находится в их непосредственном подчинении»[21]. Это позволяет обнаружить интеллигенцию в древневосточном и античном обществах. И не только в «духовном производстве», но и в управленческо-административной деятельности, которая является важнейшей стороной общественного производства в любую историческую эпоху.

Без этой деятельности ранние общества (и государства) не могли бы ни возникнуть, ни развиваться, ни существовать. Именно в области управленческой деятельности и появляются люди, которых сегодня мы называем интеллигентами: фараоны и верховные жрецы, тираны и стратеги и т. п.

В специальной литературе зарождение узкого слоя духовной элиты связывается прежде всего с развитием письменности и литературы: «.слово “писец” в египетском языке означало не только профессионального писаря или переписчика, но и вообще имело значение “грамотный” или “образованный” человек. Данные памятников свидетельствуют о том, что писцы (нечто вроде древнейшей “интеллигенции”) вербовались изо всех классов населения (преимущественно из правящих слоев) и занимали самые разнообразные ступени в общественной иерархии, от лиц, очень близких к трону, вплоть до самых скромных чиновников и писарей… И в этой многочисленной чиновной массе всегда были люди одаренные и любознательные, которых не могла удовлетворить серая рутина чиновничьих обязанностей, которые стремились к знанию и творческой работе. Вот они-то и становились писателями и учеными, непосредственными создателями египетской культуры и литературы»[22]. Некоторые исследователи склонны усматривать интеллигентскую деятельность в литературе и искусстве, забывая при этом о решающей роли интеллигентов в организации экономической жизни и государственной деятельности.

В современной исторической науке точка зрения о наличии интеллигенции в древних обществах получает все большее признание. Это обстоятельство побуждает исследователей задумываться над истоками интеллигенции, над вопросами, когда и при каких условиях появляются первые интеллигенты, какие функции они выполняют. Современные историки процесс возникновения интеллигенции связывают с переходом от «предцивилизационных» ступеней развития к цивилизации. Уже при переходе от дикости к варварству появляется различие между тремя видами управленческой деятельности и тремя типами интеллигентов: религиозно-идеологическое управление (жрецы), военно-административное (вожди), хозяйственное управление (глава общины, глава семьи).

Роль интеллигентов-управляющих возрастает в предгосударственный период, или так называемый период военной демократии, когда складываются военно-территориальные сообщества, возникают укрепленные военные пункты, происходят заметные демографические изменения, начинается активная военная экспансия. Анализируя этот период, историки первобытного общества пишут: «Развитию духовной культуры в рассматриваемую эпоху способствовало вычленение из недифференцированной трудовой деятельности умственного труда. Начало этому было положено выделением организаторско-управленческой, жреческой и полководческой деятельности, занятие которой в процессе усложнения хозяйственной и общественной жизни стало сперва частично, а затем и полностью освобождать от непосредственного участия в производстве»[23]. Иными словами, этот процесс можно назвать отделением управленческого труда от физического. Этому предшествуют разделение труда, профессиональная специализация, появление новых видов деятельности, отсутствовавших в условиях дикости и варварства (ремесло, торговля, воинская служба).

Общественное разделение труда постепенно привело к усложнению взаимосвязей между социальными группами и поставило перед обществом задачу выработки способов управления большими массами людей, которая решалась в процессе создания органов социально-политического управления. В Советской исторической энциклопедии предпосылкой появления интеллигенции «в ее первичных формах» считается отделение умственного труда от физического, когда возникает «общественный слой» (численно незначительный), освобожденный от физического труда и исполнявший такие функции, как «руководство всякого рода работами, государственное управление, судопроизводство», занимавшийся науками, литературой, искусством и т. д.[24] Идея связи процесса разделения труда и возникновения интеллигенции получила большое развитие в отечественном обществознании[25].

Роль древнейших интеллигентов становится особенно заметной в процессе перехода от варварства к цивилизации, что обусловлено возникновением городов как центров управления большими территориями, государства и законов, постоянного войска и т. д. Исследователи, признающие наличие интеллигенции в первобытном обществе, традиционно включают в ее состав колдунов, знахарей, певцов, сказителей, танцоров[26]. Обычно первыми интеллигентами называют жрецов-магов, поскольку именно они в силу особого характера их умственной деятельности были заинтересованы в монопольном владении информацией, позволявшей воздействовать на сверхъестественные силы. Однако состав «первобытной интеллигенции» не может быть ограничен жрецами. Полководческое искусство также является важным видом интеллигентской деятельности. К ней же можно отнести и руководство хозяйственной деятельностью, которое осуществлялось главой семьи, а также отдельными производителями конкретных работ (старшинами). Таким образом, в первобытном обществе существовали три типа интеллигентов — жрецы, вожди, старшины, управлявшие основными видами общественного труда.

В результате расширения хозяйственной и административно-управленческой сфер деятельности индивиды-интеллигенты, выполняющие однородные духовно-идеологические и организаторские функции, постепенно выделяются в относительно самостоятельную социальную группу, которую на современном научном языке с полным основанием можно назвать интеллигенцией. Переход от варварства к цивилизации привел к заметному увеличению роли образованных людей, обладавших разного рода знаниями, способностью творчески решать многочисленные задачи, встававшие перед обществом.

Наиболее ярко участие интеллигенции в генезисе и эволюции общественных отношений проявляется в сфере публичной власти. Политическое управление возникает в первобытнообщинном строе. Иногда эту форму управления называют «догосударственной формой политической власти». Исходя из известной периодизации древнейшей истории на этапы дикости, варварства и перехода к цивилизации, можно различить основные ступени становления политического управления. При переходе от дикости к варварству появляется управление процессами возникающего производящего хозяйства, в том числе и военно-административное управление. В предгосударственный период, или так называемый период военной демократии, складываются военно-территориальные сообщества. Около пяти тысяч лет назад появляются первые цивилизации, т. е. городские культуры в форме городов-государств (полисов). Цивилизационный этап развития культуры был бы невозможен без целенаправленной деятельности особой группы людей, получивших в научном языке название интеллигенции. Таким образом, если первые интеллигенты (жрецы, военные вожди, руководители хозяйственной деятельности) появляются на ранних этапах первобытного общества, то интеллигенция в целом как социальная группа формируется в условиях цивилизации, государственно организованной жизни.

Интеллигенция по отношению к обществу является его частью и может рассматриваться как относительно самостоятельная система внутри большого и сложного общественного организма. Строгая социальная стратификация складывается уже в древних обществах. Для них характерны сословная и кастовая системы общественного деления. Понятие «сословие» наиболее полно характеризует социальную систему феодального общества, хотя его применение вполне пригодно и для азиатских государств, и для античного общества. Например, структура древнего Израильского царства включала четыре сословия: светскую знать, духовную знать, «народ земли», чужестранцев (первоначально они относились к «народу земли», затем стали особым сословием с разделением на несколько категорий). Однако уже в этом делении можно увидеть некоторые особенности, например среди духовной знати выделяется каста жрецов-левитов, а среди «народа земли» — рабы.

Кастовое деление предполагает наличие эндогамных групп людей, имеющих морфологически общего предка и ограниченных в общении друг с другом; для него абсолютен принцип наследования и отсутствия социальной мобильности. В процессе исторического развития касты могут складываться из сословий (варны в Индии), профессиональных групп (самураи в Японии), религиозных организаций (жрецы в Египте). Наиболее яркий пример жесткой системы кастового деления представляет общественное устройство Индии. Оно изложено в десятой части «Ригведы»: брахманы (жрецы), кшатрии (военачальники и знать), вайшьи (торговцы, ремесленники и земледельцы), шудры (рабы и слуги); люди ниже четвертой варны считались «неприкасаемыми».

Анализ социальной структуры древних обществ свидетельствует о том, что для них характерно сословное деление. Например, рабов можно рассматривать как отдельное сословие, а касты — как один из вариантов исторической эволюции сословий. Большая часть мировой (прежде всего, европейской) истории может быть представлена как развитие сословной структуры общества. В основании деления общества на сословия лежали экономические и институциональные особенности: первые были связаны с вопросом владения собственностью, вторые — с проблемой общественного разделения труда. В каждом обществе существует деление на несколько основных сословий. В Древнем мире это нобилитет, духовенство (жрецы), общинники или свободные арендаторы, рабы и др. Определенные особенности общественного развития могли приводить к тому, что сословия превращались в замкнутые социальные образования (касты), доступ в которые из других сословий был закрыт.

Интеллигенция — неотъемлемая часть любого общества, развивающаяся вместе с обществом и состоящая из людей, профессионально занимающихся регулированием поведения людей в системе общественного производства. Интеллигенция существует во все времена, на протяжении всей истории человечества, следовательно, можно говорить об интеллигенции Древнего мира и Античности. Периодизация истории интеллигенции — особый вопрос, который требует отдельного исследования. Для его изучения необходимо установить основные социальные группы, которые можно во все исторические периоды отнести к интеллигенции. Исторически к интеллигенции принадлежат почти все представители ряда сословий: земельной аристократии, буржуазии, купечества. Также к ней принадлежат представители отдельных каст, например брахманы.

Возникновение государства и формирование народностей способствуют существенному увеличению влияния интеллигенции в обществе, что обусловлено необходимостью организации жизни и управления большими массами людей. В результате изменяется социально-экономическое положение интеллигенции народностей, ее язык и групповая психология. Складывание наций изменяет не только количественный состав интеллигенции, но и приводит к ее качественным изменениям. Интеллигенция способствует созданию устойчивых экономических связей, развитию национального языка, формированию национальной идеологии.

Поиски истоков интеллигенции закономерно приводят к тому, что они обнаруживаются в Древнем мире. Интеллигенция, являясь важнейшей частью общественного организма, развивается вместе с обществом, а с развитием общественного производства и усложнением стоящих перед ним задач увеличиваются задачи, стоящие перед интеллигенцией.


    1. Милюков П. Н. Интеллигенция и историческая традиция // Вехи; Интеллигенция в России : сб. ст. 1909—1910. М., 1991. С. 297.
    2. Манхейм К. Идеология и утопия // Манхейм К. Диагноз нашего времени. М., 1994. С. 15.
    3. Данилов А. А., Меметов В. С. Интеллигенция провинции в истории и культуре России. Иваново, 1997 ; Ключевский В. О. Мысли об интеллигенции // Слово. 1993. № 5—6 ; Смоляков Л. Я. Советская интеллигенция. Киев, 1986. Иногда истоки отечественной интеллигенции обнаруживаются и в другие периоды русской истории (см.: Кабанов А. Е. Исторические корни отечественной интеллигенции в эпоху русского Предвозрождения конца XIV—XV веков : автореф. дис. … канд. ист. наук. Иваново, 2001).
    4. ЛафаргП. Социализм и интеллигенция : пер. с фр. СПб., 1906. С. 23.
    5. См.: История XIX века (Западная Европа и внеевропейские государства) / под ред. проф. Лависса и Рамбо. М., 1905. Т. 1. С. ХУШ.
    6. История масонства. Смоленск, 2002.
    7. См.: В поисках своего пути: Россия между Европой и Азией. М., 1997. С. 290.
    8. Дживелегов А. Очерки итальянского Возрождения. М., 1929. С. 13.
    9. Каутский К. Этика и материалистическое понимание истории. Пг., 1918. С. 12—13, 14, 17, 63, 113.
    10. Петров М. Т. Итальянская интеллигенция в эпоху Ренессанса. Л., 1982 ; Баткин Л. М. Итальянские гуманисты: стиль жизни, стиль мышления. М., 1978 ; Брагин Л. М. Гуманистическая мысль Италии XV века // Сочинения итальянских гуманистов эпохи Возрождения (XV век). М., 1985. С. 7 ; Рутенбург В. И. Титаны Возрождения. 2-е изд. СПб., 1991. С. 121.
    11. Манхейм К. Проблема интеллигенции : исследование ее роли в прошлом и настоящем. М., 1993. С. 38, 42, 46.
    12. См.: Русская философия и социология права. Ростов н/Д ; Краснодар, 2004. С. 50—51.
    13. Блок А. Собрание сочинений : в 6 т. Л., 1982. Т. 4. С. 276—277.
    14. Виппер Р. Ю. Две интеллигенции. 1900—1912. М., 1912 ; Он же. Судьбы религии : сб. ст. Берлин, 1921 ; Он же. Круговорот истории : сб. ст. Берлин, 1923.
    15. Малая советская энциклопедия. М., 1929. Т. 3. Стб. 475—476 ; Советская историческая энциклопедия. М., 1965. Т. 6. Стб. 111.
    16. См., напр.: Блаватская Т. В. Из истории греческой интеллигенции эллинистического времени. М., 1983 ; Интеллигенция древняя и новая : материалы дискуссии за «круглым столом» в Институте востоковедения АН СССР // Народы Азии и Африки. 1990. № 2/3 ; История Древнего Рима / под ред. В. И. Кузищина. М., 1993. С. 275.
    17. Кузищин В. И. Существовала ли интеллигенция в античном обществе? // Интеллигент и интеллигентоведение на рубеже XXI века: итоги пройденного пути и перспективы : тез. докл. X междунар. науч.-теор. конф. Иваново, 1999.
    18. Карасева А. В. Римская интеллигенция: проблема дефиниции и сущности // Проблемы отечественной и зарубежной истории : тез. докл. регион. науч. конф. Иваново, 1998.
    19. «В Италию, — писал Т. Моммзен, — шел непрерывный приток греческих философов, риторов, поэтов, учителей. Они занимали в Риме уже довольно видное положение и становились почти необходимыми членами всякого интеллигентного кружка» (Моммзен Т. История Рима. СПб., 1993. С. 179).
    20. См. об этом: Возилов В. В., Назаров Ю. Н. Философия интеллигенции: разум как революционная сила истории. Иваново, 2002. С. 218 —219.
    21. Самченко В. Н. Интеллигенция: понятие и судьба // Интеллигенция в советском обществе : межвуз. сб. науч. тр. Кемерово, 1993. С. 8.
    22. Коростовцев М. Древнеегипетская литература // Поэзия и проза Древнего Востока. М., 1973. С. 30—31.
    23. Алексеев В. П., Першиц А. И. История первобытного общества. М., 1990. С. 315—316.
    24. Советская историческая энциклопедия. Т. 6. Стб. 111.
    25. Барулин В. С. Социальная жизнь общества: вопросы методологии. М., 1987. С. 121.
    26. Алексеев В. П., Першиц А. И. Указ. соч. С. 316 ; Советская историческая энциклопедия. Т. 6. Стб. 111.

https://cyberleninka.ru/article/n/istoricheskie-istoki-intelligentsii-kak-issledovatelskaya-problema

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.

5 × 5 =