К теме русской интеллигенции время от времени возвращаюсь с начала нулевых годов. И всякий раз по одной и той же причине — тема эта неисчерпаема.
Вот и теперь, после недавнего издания книги (Ачильдиев С.И. Русская интеллигенция: Место в истории. СПб., 2024), в которой, казалось бы, уже сказал всё, вдруг выяснилось, что остались белые пятна. В частности, читатели недоумевают:
— Как так, вы говорите, что сейчас интеллигенции больше нет, но есть интеллигенты. А разве мыслимо одно без другого?
Конечно, если считать, что никакой разницы между этими двумя понятиями — интеллигенция и интеллигенты — нет, тогда они друг без друга существовать не в состоянии. Кстати, в своё время некоторые специалисты именно так и полагали. В подтверждение сошлюсь на Словарь русского языка под редакцией С.И. Ожегова, выпущенный в 1970 году. В этом большом томе понятие «интеллигент» определяется просто: «человек, принадлежащий к интеллигенции». И всё.
Однако интеллигенция — это крупный и сложный социокультурный феномен российского, позже советского общества, а потому сказать, что десятки тысяч интеллигентов XIX века, а затем миллионы второй половины века ХХ «принадлежали к интеллигенции», — значит, не сказать ничего. Все люди — разные, каждый из них — неповторимая личность.
Да и русская интеллигенция была разной. Разночинная сильно отличалась от дворянской, а советская — от разночинной (оговорюсь: все три названия достаточно условны). В разные эпохи интеллигенция оказывалась другой и по воспитанию, и по манерам, и по образованности, и по характеру, и даже по своим устремлениям и мечтам… К примеру, интеллигенция второй половины XIX века и особенно начала ХХ так сильно мечтала о революции, что это превратилось для неё в idea x, тогда как интеллигенция второй половины ХХ века не признавала никакого революционизма. Короче говоря, интеллигенцию и интеллигента следует определять по-разному, в своих особых системах координат.
Для социокультурного феномена, который мы именуем интеллигенцией, во всех его трёх исторических эпохах были характерны одни и те же три функции.
Первая — просветительско-поведенческая. «Сеять разумное, доброе, вечное» — это всегда был один из главных принципов интеллигенции. Понятие «Учитель» — зачастую именно так, с заглавной буквы — в интеллигентской среде считалось в высшей степени почётным и относилось не только к школьным учителям или вузовским преподавателям, но и к старшим в профессии, от учёного до столяра. Причём зачастую учительство включало в себя передачу как знаний, так и этических норм, вплоть до умения одеваться и вести себя в обществе.
Вторая — духовная и морально-нравственная. Эта функция чётко прослеживается практически во всех произведениях русской классической литературы XIX–ХХ столетий. И не что иное, как этот важнейший аспект отечественной словесности обеспечил ей мировую славу.
Та же духовная и морально-нравственная составляющая русской интеллигенции лежит в основе её религиозной философии.
Третья — квазиоппозиционная. Именно так, «квази-», потому что наша интеллигентская оппозиционность всегда имела очень мало общего с той оппозиционностью, которая была свойственна ряду других европейских государств. У нас оппозиционность заключалась в том, что есть «мы» (интеллигенция) и «они» (власть). И всё, что делаем «мы», — хорошо, честно и правильно, а всё, что делают «они», — плохо, бесчестно и неправильно. При этом сама интеллигенция имела самое смутное представление о том, как руководить государством, а когда власть, в силу обстоятельств, переходила к ней, она быстро проваливалась, уступая бразды правления другим силам. Так было и после Февраля 1917-го, и после Августа 1991-го.
…Интеллигента, в отличие от интеллигенции, нельзя определять по функциям. Его, как и любого другого человека можно определять только по его качествам. Интеллигенту должны быть свойственны альтруизм, гражданственность, милосердие, обострённые чувства справедливости и ответственности, добра и сострадания, ощущение своего личного и общественного долга, деликатность, демократизм, интеллектуальная честность, стремление к независимости и свободе, нравственный императив, скромность, толерантность…
Само собой, людей, которые обладают всеми этими замечательными качествами, очень мало. Но ведь и тех, кому свойственна хотя бы часть таких качеств, тоже можно считать интеллигентами. Сколько их в современной России, хотя бы приблизительно? Этого никто не знает — ни социологи, ни статистики.
Ясно одно: нет в нашем обществе такого социокультурного феномена, который можно опознать по трём вышеназванным функциям. А это значит, что интеллигентов недостаточно.
Вот и получается, что интеллигенты в России есть, хотя и гораздо меньше, чем прежде, а потому интеллигенции нет.
https://mozgokratia.ru/2024/06/mogut-li-byt-intelligenty-bez-intelligentsii/