Эпоха постмодерна и даже постпостмодерна привела нас в ситуацию конфликта «радикального мультикультурализма и радикальной реставрации национальных начал» (Кнабе, 2003: 42). В условиях тотальной свободы и стремления к ней актуализировался поиск идентичности, самоопределения в терминах физических, интеллектуальных и нравственных личностных черт (Tajfel, Turner, 1979). Если идентичность — это тождество, а идентификация — ответ на вопрос «На кого я похож?», то возможно, что в процессе личностной и социальной идентификации мы должны ответить на два вопроса: «Похож ли я на самого себя?» и «Кто тот — Другой, кто похож на меня (и на которого похож я)?» Трансспектива (сквозное видение из настоящего в прошлое, из прошлого в настоящее, из будущего в настоящее или прошлое) идентичности предполагает опору на исторически сложившуюся социокультурную основу. В условиях диффузии социальной структуры, связанной с утратой традиционных социально-экономических функций разными группами, потерей доверия к декларируемым «старым» ценностям и плохо рефлексируемым мотивационно-потребностным состоянием большинства, современное общество как никогда нуждается в субъекте собственного самосознания.
В России эту роль традиционно играла интеллигенция, она была своего рода «службой образованности», призванной к деятельности просвещения. C конца XIX в. интеллигенция берет на себя функции «службы совести» и «службы воспитанности» (Гаспаров, 1999), приобретя, таким образом, «символический капитал» (термин П. Бурдье), обеспечивающий возможность легитимации высокого статуса в российском обществе. К концу советской истории в обществе закрепилось представление об интеллигенции как особой группе людей с «“разбуженной совестью”, ставящей общественное выше личного блага и способной на бескорыстное самопожертвование “от имени и во имя” всего народа и общественного блага. Представление это не только миф образованной части русского общества о самой себе, но и инструмент самоопределения и легитимации в модернизирующейся России» (Иванов, 2004: 16).
Необходимо отметить, что интеллигентская идентичность, формируемая дискурсом, изначально конструируется на ментальных «разрывах», главный из которых связан с невозможностью найти «правильный путь» развития страны. «Россия — Запад» — это первый глобальный ментальный конфликт российской интеллигенции — группа возникает внутри российского общества, поскольку она необходима модернизирующемуся государству. В то же время интеллигенция порывает с традицией общинности, характерной для российского менталитета, и развивает идеи индивидуализма личности, более свойственные западному модерну. В результате возникает не просто столкновение культур, обычаев, традиций, но аксиологический конфликт, раздваивающий не только возможную стратегию развития, но всю ментальную матрицу сознания интеллигенции на уровне онтологии (пространство и время — все неоднозначно), и гносеологии (язык модернизации оказался несовместимым с традицией).
Другой «разрыв» связан с посреднической ролью интеллигенции в семиотическом пространстве «власть — народ». Взаимодействие с властью характеризуют сменяющиеся во времени установки как интеллигенции в целом, так и отдельных представляющих ее «подгрупп»: свергнуть, реформировать, подстраиваться, ненавидеть, захватить власть. Взаимодействие с народом определяется широким спектром отношений — функций: просветить, призвать, спасти, отмежеваться от «обывателей», испытывать чувство вины, обвинять. И наконец, само понятие интеллигенции, наряду с другими категориями интеллигентской картины мира, в разные периоды истории наделяется изменяющимся содержанием и противоречивыми коннотациями. Названные конструкты дискурса — все это не просто способы описания мира в литературе или других письменных практиках, но и неотъемлемые, необходимые к отрефлексированию элементы группового сознания, переходящие из дискурса в реальность.
Интеллигенция в обыденном сознании предстает как трансцендентальная категория — незыблемая и извечная, что действительности не соответствует. В настоящее время отмечается появление новой формации интеллигентов. «Интернет-интеллигенция — это качественно новая социальная группа… профессионально связанная с производством, сохранением и распространением информации в интернет-пространстве, — пишет И.В. Сибиряков. — Она позиционирует себя как самостоятельное явление в структуре современного российского социума и пытается обособиться через выработку собственного языка общения, норм поведения. При этом интернет-интеллигенция теснейшим образом связана с так называемой старой интеллигенцией. Их объединяет общий набор ролей и функций, негативное отношение со стороны других социальных групп, высокая степень политизации» (Сибиряков, 2009: 26). Однако насколько новым предстает облик интеллигенции в виртуальном пространстве?
В 2008 г. в российском секторе Интернета появилось первое социально-деловое сообщество («Профессионалы.ру»). За год на сайте возникло около трех тысяч групп, а число пользователей стремительно приблизилось к миллиону. Среди профессионально ориентированных групп («Продажи», «Идеи собственного бизнеса», «Недвижимость», «Объединение дизайнеров», «Рекламный мир», «Госзакупки, тендеры, торги» и т. д.) оказалась группа «Интеллигенты 2.5». Поскольку сетевое сообщество подвижно как по составу участников, так и по движению текстов, мы остановимся на периоде с 9 марта 2009 г. (время создания группы) по 22 июня 2010 г. (смена администратора). За это время в группу вошли 1136 человек; проведено 170 содержательных онлайн-конференций.
Создатель группы не предполагал «обсуждать философские проблемы бытия» и тем более искать определение самого термина «интеллигент» (Мильнер, 2010: Электр. ресурс). Для него основная тематика группы — состояние и перспективы развития виртуальных социальных сетей и возможности их применения для повышения продуктивности профессиональной деятельности (т. е. возможность интеллигентного общения в деловых сетях). И действительно, 35% конференций посвящены проблемам социальных сетей, бизнесу в Интернете, типажам виртуального мира, техническим новинкам, платным услугам для пользователей социальных сетей и т. п. Нужно отметить, что «интеллигентская» тематика все же была заявлена одним из администраторов в самом начале работы группы и открыта сообщением «Д.С. Лихачев. О русской интеллигенции». Далее мы встречаемся с попыткой определить интеллигента через сопоставление с другими понятиями: «Для чего нам эта интеллигентность?», «Интеллигентность и бизнес», «Интеллигентное общение», «Ходят ли интеллигенты на вечеринки экспресс-знакомств?», «Что мы знаем об интеллигенции?», «Сетевой маркетинг и интеллигент», «Интеллигент и деньги», «Интеллигенция и религия», «Я б в интеллигенцию пошел, пусть меня научат.», «Как воспитать интеллигента?» Кроме того, вопрос «Что есть интеллигент?» является сквозным для многих других конференций, напрямую не выдвигающих эту проблему на первый план или в название. И это то, что сближает дискурс виртуального сообщества со способом организации литературной и журнальной коммуникации конца XIX — начала XX в., — сверхсвязность: все говорят обо всем понемногу, и обязательно об интеллигенции, и все со всем связано.
Поскольку в настоящее время действительно сложно по формальным критериям (профессия, социальный статус, возможность осуществления «культурной проповеди» и пр.) определить интеллигенцию, мы предположили, что это можно сделать, опираясь на самоидентификацию. Участие в работе сообщества «Интеллигенты 2.5» позволяет нам рассматривать его участников как репрезентативную и релевантную цели исследования выборку представителей интеллигенции.
В исследовании приняли участие 74 человека (из 766 получивших анкеты). Всего нами получено 70 ответов на основную анкету и 72 — на дополнительную. Мотивация такой избирательности разная — отсутствие интереса к группе, и потому ответы были только на дополнительные вопросы (об интеллигенции в целом). Или: «Спасибо за анкеты, но отсылаю Вам только одну. В вопросах второй (дополнительной) не вижу никакой связи и смысла, они по сути сами являются утверждениями, и, по моему мнению, во многом ошибочными и вредными» (муж., 41-45 лет, руководитель фирмы). Выборку составили 40 мужчин (средний возраст 49 лет) и 34 женщины (средний возраст (45,4 года). Из всей выборки только 2 человека были в возрасте до 25 лет, и 6 человек — в возрасте 31-35 лет. Образование у всех высшее, у 8 человек имеются научные степени.
Объем статьи не позволяет рассмотреть нам все ответы, однако наиболее важным в общем перечне вопросов для нас выступает тот, который направлен на выявление интеллигентской идентичности: «Причина, по которой Вы вступили в группу „Интеллигенты 2.5?“» Все ответы можно было оценить по семибалльной шкале по степени значимости.
Для нас с «интеллигентоведческой» точки зрения наибольшую важность представляет ответ «Хотел(а) быть в составе интеллигенции». Однако 14,3% респондентов вообще не отметили этот ответ, для 40% — степень его значимости отмечена одним-двумя баллами, 22,86% участников оценили данный ответ в че-тыре-пять баллов, и лишь для 22,86% респондентов — это наиболее значимый вариант ответа.
Относительно других ответов отметим те, которые представляют для респондентов наибольшую значимость (шесть-семь баллов). Ответ «Необходима интеллектуальная „отдушина“ от забот по службе или бизнесу» важен для 17% испытуемых; 40% респондентов оценили наиболее высоко ответ «Заинтересовался(лась) целевыми установками группы, о чем сообщалось в ее аннотации и в основных сообщениях»; 28,6% ответивших выделили ответ «Работа в группе будет полезна для моих профессиональных дел», поскольку все же мы имеем дело с социально-деловым сообществом. Однако трудно представить, для представителей какой профессии данная группа могла бы иметь прикладное значение, поскольку интеллигенция — это, по сути, не профессиональное сообщество, а социально-психологическое. Ответ «Полагал(а), что группа поддерживает традиции культуры» получил наивысшую оценку у 37% отвечавших; «Еще одна возможность продвижения моих (моей компании) проектов и продукции» — нашел максимальную поддержку у 14,3% участников опроса; «Искал(а) партнеров для реализации своих идей и проектов или хотел помочь в этом другим» — поддержали самой высокой оценкой 23% респондентов. Выбор мнения «Считал(а) важным честное обсуждение социальных, политических и культурных проблем» распределился следующим образом: 14,3% совсем не сделали выбора по этому пункту, 60% — оценили максимально, остальные ответы — 25,7% распределились в диапазоне трех-пяти баллов. Кроме предложенных вариантов ответа 17,2% участников предложили свои, например: «Заинтересовало, что может организоваться под столь амбициозной вывеской. Знакомилась с Профи.ру» (жен., 46-48 лет, бизнес-аналитик); «Интеллигенция должна осознать свою ведущую роль в обществе» (муж., 56-60 лет, самозанятое лицо); «Просто лишний раз убедиться, что интеллигентность выпячивают не интеллигентные люди, а слабые личности, скрывающие свою слабость за якобы интеллигентностью» (муж., 41-45 лет, дизайнер); «Интересно мнение людей по определенному кругу вопросов» (жен., 36-40 лет, редактор); «Заинтересовали комменты» (жен., 51-55 лет, профессор, социолог); «Возможность увидеть различные точки зрения» (муж., 41-45 лет, руководитель фирмы). Таким образом, среди возможных вариантов причины вступления в группу «Интеллигенты 2.5» (напомним, что отмечать можно было несколько вариантов ответов) первое место в рейтинге принадлежит ответу «Считал(а) важным честное обсуждение социальных, политических и культурных проблем.» (60%), далее следует причина «За-интересовался(лась) целевыми установками группы, о чем сообщалось в ее аннотации и в основных сообщениях» (40%); третье место занимает вариант «Полагал(а), что группа поддерживает традиции культуры» (37%); и четвертое — «Считаю, что работа в группе будет полезна для моих профессиональных дел» (28,6%).
На вопросы дополнительной анкеты о месте и роли интеллигенции в обществе ответили 34 женщины и 38 мужчин. На вопрос «Как Вы полагаете, нуждается ли современное российское общество в интеллигенции?» 13,9% респондентов затруднились ответить, ни один не выбрал ответ «Нет»; 72,2% выбрали «Да» (в одной анкете сделано добавление «Любое общество в этом нуждается»). «Другой ответ» выбрали 13,9% участников. Один респондент заметил: «Вопрос некорректен. Вариант „не нуждается“ будет означать, что ее (интеллигенцию) можно игнорировать, а то и ликвидировать, не так ли?» (муж., 56-60 лет, language officer). Другой ответ обличает современную интеллигенцию: «Общество не может нуждаться в той или иной прослойке. Прослойка нуждается в признании обществом. Современное лицо интеллигенции все чаще маска, которую простые люди легко разгадывают и конечно же в этом не нуждаются» (муж., 41-45 лет, дизайнер). Еще в одном ответе отмечается двойственность положения интеллигенции: «Поскольку идет дебилизация общества, как то: снижение уровня культуры!. до массовой в самом худшем смысле этого слова; вообще часть общества с невысоким уровнем культуры и интеллекта превалирует в количественном отношении, то зачем такому обществу интеллигенция (традиционное презрение к тому, кто „в шляпе“)? С другой стороны, удержать это общество от полного сползания в пропасть обнищания духа может только интеллигенция, следовательно, с точки зрения прогресса она нужна» (жен., 51-55 лет, журналист). И одно мнение похоже на приговор: «Российскому обществу уже ничем не помочь, поздно, нет его (общества)» (муж., 60 лет, программист).
Наибольшее количество других вариантов ответа было предложено на вопросы: «Как Вы думаете, должна ли интеллигенция находиться в оппозиции к власти или сотрудничать с ней? Следует ли интеллигенции заниматься политикой?» Ответ «Интеллигенция должна находиться в оппозиции к власти» выбрали 8,3% респондентов (все — мужчины); за то, что «Интеллигенция должна стремиться к сотрудничеству с властью» высказались 25% участников опроса (из них 11,1% — женщины и 13,9% — мужчины); 11,1% затруднились ответить; и 55,6% участников опроса предложили свой ответ. Например: «Интеллигенция должна быть во власти» (муж., 51-55 лет, технолог), «Мухи отдельно — котлеты отдельно (как-то так)» (муж., 31-35 лет, техник-программист), «Интеллигенция должна строить новое общество» (муж., 56-60 лет, самозанятое лицо), «Интеллигенция не должна быть однородной и единодушной к существующей власти; вообще странная постановка вопроса, у интеллигенции, на мой взгляд, должны быть другие ориентиры» (жен., 21-25 лет, менеджер по сбыту). Есть и более развернутые ответы: «Ответы на четвертый и пятый вопрос — не могут быть однозначны, так как любой человек вправе исповедовать и свои собственные воззрения на политику, а потому навязывать эти политические взгляды он, как интеллигент, не может! ОДНАКО он может и должен зорко следить за тем, как Власть „использует политику“ во вред или во благо своего народа, и исключительно из этих результатов наблюдения может: либо — противостоять Власти, или ее — поддерживать, если внутренняя политика не противоречит жизненным устремлениям и благополучию населения. Кроме того, если интеллигент будет членом какой-либо политической партии — он, грубо говоря, — „пропал“, он будет „заложником“ этой политической группировки. Но в нашей ситуации то, что сейчас происходит в нашей стране, наш интеллигент вынужденно поставлен в условия борьбы и оппозиции к Власти: ведь ТО, что происходит сейчас, — воровство, расхищение собственности народа, бандитизм, коррупция, дикое расслоение населения на бедноту (в большинстве) и богачей (меньшинство), — все это ставит перед интеллигентом вопрос ребром: с кем ты? И ответ: „с народом“ — означает оппозицию к Власти!» (выделено авт. — Е.Б.) (жен., 51-55 лет, режиссер-документалист).
Участники сообщества «Интеллигенты 2.5» не довольствуются выбором предложенных ответов, дают им свои характеристики и предлагают свои варианты ответа. Суть этих «других ответов» в том, что интеллигенция имеет право выбора — быть с властью или нет, соблюдать нейтралитет в политике или проявлять в ней активность. Однако анализ анкет и материалов онлайн-конференций в группе показывает, что именно эта идея — право на свободу высказываний — разделяется всеми участниками группы, как «согласными», так и «несогласными». По сути, это является единственным признаком, объединяющим представителей группы, поскольку ответы на вопросы, особенно обилие собственных комментариев к вопросам и вариантов ответов, представляют собой диффузную картину представлений виртуального сообщества людей, осознанно вступивших в группу «Интеллигенты», о самой интеллигенции. Это оставляет вопрос о маркерах личностной интеллигентской идентичности открытым, поскольку сегодняшняя интеллигенция вынуждена апеллировать к образцам ушедших исторических периодов, воспринимая их синкретически и некритично. И что более важно, в информационную эпоху при доступности и открытости информации крайне сложно выполнять роль элитарного по уровню образованности слоя, обладающего сакральным знанием.
Сегодня нет возможности апеллировать к Слову как инструменту творения картины мира. Однако при изменении контекста сохраняются характеристики дискурса, что проявляется в канонической тематике («Россия — Запад», «власть — народ», «традиционализм — модернизм», «свое — чужое», «работа — жертва» и т. д.), в построении (антиномичность и сверхсвязность), в направленности (аутокоммуникация и отсутствие конвенциональности). Таким образом, мы являемся очевидцами ситуации, когда в реальности нет оснований для функционирования такой группы, как интеллигенция, но дискурс осуществляется, по сути, представляя нам симулякр интеллигенции.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
-
- Бурдье, П. (1993) Социология политики. М. : Socio-Logos.
- Гаспаров, М. Л. (1999) Интеллектуалы, интеллигенты, интеллигентность // Российская интеллигенция: история и судьба. М. : Наука. С. 5-14.
- Иванов, А. А. (2004) Мифология интеллигенции в русской культуре второй половины XX века : дис. … канд. культ. Комсомольск-на-Амуре.
- Кнабе, Г. С. (2003) Жажда тождества: культурно-антропологическая идентификация. Вчера. Сегодня. Завтра. М. : Изд-во РГГУ.
- Мильнер, А. (2010) Интеллигент — это. [Электр. ресурс] // Блог Анатолия Мильнера. Социальные сети на работе и для работы. URL: http://www.amilner.com/2010/09/03/intelli-gentsia-2/ (дата обращения: 4.09.2012).
- Сибиряков, И. В. (2009) Интернет-интеллигенция: миф или реальность? // Интеллигенция и мир. № 2. С. 18-26.
https://cyberleninka.ru/article/n/virtualnoe-soobschestvo-problema-identichnosti-rossiyskoy-intelligentsii