Русский поэт, прозаик и переводчик, эссеист, критик, литературовед.
Один из крупнейших русских поэтов XX века.
Местонахождение могилы поэта до сих пор точно неизвестно (Материал из Википедии — свободной энциклопедии).
«Мандельштам был великим русским поэтом для узкого круга интеллигенции.
Он станет народным, это неизбежно, когда весь народ станет интеллигентным»
Н. Чуковский
«Говорят, что Мандельштам — поэт книжный, что стихи его рассчитаны на узкого ценителя, чересчур интеллигентного» (Шаламов В.Т. О Мандельштаме // shalamov.ru).
Стихи Осипа Эмильевича Мандельштама действительно понятны далеко не каждому, поэтому даже среди образованной публики большой популярностью не пользуются. А вот его судьба могла бы стать нравоучением для всей российской, — и не только, — интеллигенции, особенно для тех ее отдельных представителей, которые до сих пор не прониклись ответственностью за свою «гражданскую», как они считают, позицию. Пора понять, что интеллигентности без ответственности не бывает, а безответственная интеллигенция — грандиозный вред для страны и, как свидетельствует судьба поэта, огромная опасность для самих интеллигентов.
«Владимир Мирзоев — российский режиссёр театра и кино, сценограф, лауреат Государственной премии России (2001):
«… в юности Мандельштам был близок к эсерам, даже выступал перед рабочими как-то раз и вообще был человеком вполне левых убеждений. Что нормально для интеллигента» («Мы живем, под собою не чуя страны»: что на самом деле это значит // polit.ru).
Каков был результат всех этих «левых убеждений», нормальных «для интеллигента», хорошо известно. В том числе, для них самих.
Глеб Морев — литературовед, специалист по истории русской литературы XX века. Лауреат премии «Профессия — журналист» (2019):
«Чем определялись … симпатии Мандельштама к троцкизму? Не тем, что он был противником построения социализма в одной стране или сторонником каких-то радикальных революционных преобразований, предлагаемых Троцким. А, мне кажется, эти симпатии не только у него, но и у многих среди советской интеллигенции, определялись тем, что картина борьбы партии с оппозицией представляла собой, если посмотреть эти стенограммы, печатавшиеся в «Правде», уничтожение просто того или иного «интеллигентного» человека. В кавычках не в том смысле, что не интеллигентного, а как типаж. Уничтожение некоего интеллигентного партийца сбродом какой-то, как сейчас бы выразились, просто гопоты» (Там же).
И «гопота» с такими, как он, расправлялась с огромным энтузиазмом.
«Он был интеллигентом, а для рвущихся наверх тридцатилетних самым презрительным словом стало «интеллигент». Мы услыхали его еще в Харькове от живчиков, стремившихся со своими заявками в Москву» (Мандельштам Н. Мой муж – Осип Мандельштам // litres.ru).
А ведь в молодости у них было все, но им хотелось большего. Мир ведь казался не таким, каков он есть на самом деле, а таким, каким им хотелось его видеть.
«Крест таких поэтов, как Блок, Тиняков, Волошин, Гумилев, Мандельштам, Ахматова, Цветаева, которые родились еще до революции, был почему еще особенно тяжелым в советское время? Потому что они не приняли революцию и не слились с нею своей душой. И не могли сделать этого. Потому что все они до революции жили лучше, чем после нее. Все они родились в интеллигентных, обеспеченных семьях, и все они с детства жили в хороших условиях, росли с нянями и гувернерами, получали хорошее воспитание, хорошие манеры и хорошее образование, свободно путешествовали по Европе, приобщались к мировой культуре, были, так сказать, социально защищены и не думали и не заботились о куске хлеба, жили на ренту от своих капиталов и не привыкли испытывать материальную нужду и материальные лишения и совсем не были приспособлены к жизни в ее советских формах, то есть к жизни пролетариев. А после революции они стали пролетариями, оказались в нищете и должны были сами зарабатывать себе на хлеб, на жизнь, к чему они не привыкли. И чтобы иметь какие-то советские блага и привилегии, они должны были поставить свое перо на службу советской власти. А они этого не могли и не хотели делать, они хотели оставаться свободными художниками и писать только то, что им хочется, заниматься чистым искусством. И когда их припирали к стенке и загоняли в угол и хватали их за горло, как герой басни Крылова хватал и сжимал соловья рукой за горло и говорил ему: «Пой, птичка, пой!..», — и они пробовали написать и спеть что-то такое на потребу советской власти, у них это не получалось. Им приходилось ломать себя, петь не своим голосом. И они потом сами же стыдились себя и своих произведений во славу революции, советской власти и ее вождей. …
Мандельштам отразил ломкую психологию творческого интеллигента, слабого телом и не всегда сильного духом» (Краснова Н. Осип Мандельштам // kuvaldn-nu.narod.ru).
Получается, вклад в корректировку представлений русской интеллигенции об интеллигентности поэт внес непроизвольно — своей жизнью, творчеством и смертью.
Олег Михайлов
2020 г.