Рубрика: Основатели интеллигентности

Свой вклад в развитие представлений об интеллигентности Юрий Михайлович Лотман внес пользующимся невероятной популярностью среди советской интеллигенции циклом лекций для эстонского телевидения «Беседы о русской культуре», ставших значительным культурным событием конца 80-х.

Академик Сигурд Оттович Шмидт, безусловно, был образцом интеллигентности. Однако, было бы несправедливо проигнорировать и не признать его вклад в интеллигентоведение. Ведь именно он, отняв пальму первенства в использовании термина «интеллигенция» у П. Боборыкина, передал ее В. Жуковскому, что само по себе послужило истине и, стало быть, торжеству исторической справедливости.

«Если Бог нас оставил на этой земле, значит, что-то должно нам сделать на ней» (С.И. Ростоцкий). За свою жизнь Станислав Иосифович Ростоцкий сумел сделать вполне достаточно, чтобы ожидания Создателя оправдались.

Естественно, Александр Александрович Зиновьев был одним из убежденных сторонников общества с высоким уровнем интеллигентности, но все его утверждения на эту тему характеризовались категоричностью и безапелляционностью. Поэтому, он выглядел непривычным, порой противоречивым и, в результате, оказался неуслышанным и непонятым подавляющим большинством своих читателей.

Непосредственно интеллигентности Владимир Федорович Тендряков особого внимания не уделял, но очень много размышлял и писал о ее составляющих. Вопросы «разрушавшихся нравственных убеждений», носителем которых была старая русская интеллигенция, волновали писателя всю жизнь и нашли отражение во всем его творчестве.

Оставаясь заложником политических требований, как и многие другие советские гуманитарии того времени, Эвальд Васильевич Ильенков сумел постичь эзопов язык и терминов типа «интеллигент», «интеллигентность» или «формирование положительного отношения к интеллигентности» в своих работах не использовал. Их места заняли другие, менее раздражающие власть понятия.

Устами одного из персонажей рассказа «Костер возле речки» Виктор Петрович Астафьев так представляет героев своего произведения: «Видал чокнутых? Академик с бабой своей». Описанные поступки «чокнутых» не вызывают сомнений, что это интеллигентные люди, но писатель этого понятия в рассказе ни разу не упоминает, заменив его на «терпеливые люди».

Кроме того, что сам Симон Львович Соловейчик был олицетворением интеллигентности, он оставил неизгладимый след в теории отечественной педагогики, а его книга «Педагогика для всех» ни одного читателя не оставила равнодушным.

О том, что думал Андрей Арсеньевич Тарковский об интеллигентности, какое отражение мысли режиссера нашли в его творчестве, лучше, чем это сделал писатель и сценарист Валерий Рокотов, сказать трудно и, пожалуй, нет необходимости: «Любовь к лучшему в себе, подчинение воле интеллигентности приводит к спасению и самого человека, и всех. Это прямо вытекает из того, что утверждал Тарковский».

В начале 60-х Борис Натанович Стругацкий вместе с братом воображали и изображали мир, населенный людьми, характерными чертами которых являются «страсть к познанию, нравственная чистота, интеллигентность», поскольку «таких людей еще не так много, как хотелось бы». Изображали, чтобы «таких людей» становилось «с каждым годом» все больше и больше.